Великую обиду нанес мне сей человек: предал своего брата, как Иуда, и лишил меня честного рода и потомства на земле”.
	Гоголь, – Страшная месть.

Три разряда украинствующих.

1) Честные, но незнающие.  Это те, которых обманывают.

2) Знающие, но бесчестные; призвание сих обманывать “младшего брата”.

3) Знающие и честные.  Это маниаки раскола; они обманывают самих себя.

Гораздо интереснее маниаки чистой воды.  Они часто весьма образованы.  Иногда по своему честны.  Если и вскакивают изредка на Пегаса лжи, то из этого седла их легко выбить, апеллируя к их же собственным знаниям.  Но маниакальная идея сидит в них глубоко и, так сказать, quand meme! Если взорвать их идеологию бомбами несомненных фактов, они восклицают “тем хуже для фактов” и сейчас же выдумывают в подкрепление своей мании новую аргументацию.  Впрочем, всякие доказательства для них только линия второстепенных окопов.  Цитадель же их в утверждении: хотим быть украинцами!  Хотим и больше ничего.  Пусть для этого нет никаких оснований вовне; основание – внутри нас.

– Желаем! Волим! Sic voleo, sic jubeo...

Им, в сущности, посвящена настоящая статья: образованным и честным маниакам раскола.  Но предварительно, хотя бы вскользь, поговорим об обманываемых и обманщиках.

 
История у украинствующих.

История обыкновенно разделяется на эпохи.  В украинствующем ее пересказе, в зависимости от периодов, наблюдается кроме того различие метода.

В этом смысле можно различать:

эпоху стопроцентной брехни
                от
эпохи вранья, не столь очевидного.

Киевская Русь.

В 1917 году была выпущена украинствующая серия открыток.  В числе их была и такая: под изображением князя Святослава и его дружины было подписано: “Не посрамим земли украинской”.  Это было предназначено непосредственно для “младшего брата”, в расчет, что бедный rusticus и этому поверит.

Но на кого расчитано следующее послание превелебного в Бозе епископа Константина?  Сей князь католической церкви благодарит “высокоповажанного пана доктора Степана Гринивецкого, головного отомана Сичей, взлученых в державах пивночной Америки и Канады”; благодарит за то, что этот представитель Гетмана Павла Скоропадского пожертвовал на католический семинар тысячу долларов.  Благодарит в следующих выражениях:

“Украинская Держава была сильна и могуча в те блаженные часы, когда свет католической веры просвещал ее население.  С гордостью вспоминаем мы времена князей Владимира Великаго и Ярослава Мудраго.  Основа их силы была святость святого Антония и Теодозия Печерских и прочих тогдашних Святых Мужей.  Была тогда святость и высоко стояло просвещение.  Появилась тогда “Правда”, кодекс законов наших и “Летопись Нестора”, основа истории нашей.  Воздвигнуты были тогда величественные сооружения. Украинское имя славилось из края в край, а соседи с завистью смотрели на великую, могучую Украинскую державу”.

[*] Письмо епископа Константина Стефану Гринивецкому было напечатано и феврале 1927 г.  в газет “Сiч”, издававшейся в Чикаго.

Козацкий период.

“Поляки и казаки,
Казаки и поляки
Нас паки бьют и паки...”

(Алексей Толстой старший)

– Козаки?  Какой нации? Украинцы, конечно!

Поэтому утверждение, что и в козацкий период никаких украинцев не было, а Богдан Хмельницкий всю свою жизнь боролся за “имя Русское”, вызывает недоверчивые вопросы:

– Да неужели?  Вот, скажите!  А я думал...

Что, собственно говоря, человек думал, остается неизвестным.  В сущности он ровно ничего об этом не думал.  Для среднего русского интеллигента южно-руссы, как люди и племя, проваливаются куда-то в день разрушения Киева Батыем, т.е. в 1240 году.  С этого времени – tabula rasa.  И так длится до того дня, как появляется на свет Николай свет Васильевич.  Он пишет по русски, но вынырнул – неизвестно из какого народа.  Во всяком случай Гоголь – не совсем русский, раз он хохол!

Девственные в этом смысле мозги весьма легко, по причине своей незаполненности, заполняются украинствующей эрзац-наукой. Украинствующие, надо отдать им в этом справедливость, не очень интересовались Божественной Комедией, прерафаэлитами, Джиокондой, королевой Марго, Валуа и Бурбонами, Тюдорами, Стюартами, Томасом Моором, Эразмом Роттердамским, Лютером, Кальвином, т.е. всем тем, чем увлекалась русская интеллигенция. Украинствующие сосредоточили свое внимание на своем родном крае, и историю своей земли некоторые из них хорошо знают, ибо изучают ее для специальной надобности.  Они выискивают в этой истории все свидетельства, неоспоримо доказывающие, что в нашем крае жил и страдал русский народ.  Во всех этих случаях они перечеркивают слово “русский” и сверху пишут “украинский”.  И это не только в фигуральном смысле, а и в буквальном.  И сейчас можно найти напр. в Белграде, в публичной русской библиотеке, сочинение Костомарова, где рука неизвестного украинствующего фальсификатора делала “исправления” [*].

[*] Том, на который я случайно натолкнулся, носит номер 31, 117 / 2 : X.

На стр.  292, 293 я обнаружил следующее.  Напечатано: “Великаго княжества русскаго”.  Зачеркнуто “русскаго”, сверху написано “украинскаго”.

Напечатано: “Великое княжество русское”.  Зачеркнуто “русское”, сверху написано “украинское”.

Напечатано: “с делопроизводством на русском языке”.  Зачеркнуто “русском”, написано рукой “украинском”.

Но, как сказано было выше, обо всем этом – только вскользь.
 

Маниаки раскола.

Восстание Чигирина.

Неважно и то, почему А. Чигирин напечатал в 1937 году свою книжечку под заглавием “Украинский вопрос”.  Он в ней полемизирует с Национальным Союзом Нового Поколения, в частности с конспектом № X, выпущенным этим Союзом.  Важны те мысли, которые автор с большой четкостью высказывает.

А говорит он примерно следующее.
 

Только Украина – подлинная Россия.

Есть только один народ, который подлинно русский; это народ “украинский”.  А следовательно, есть только один язык, который есть настоящий русский: это язык украинский.

При такой постановке дела, естественно, сейчас же просится на уста вопрос:

– Так почему же, добродию А. Чигирин, считая себе украинцем, вы не называетесь русским?

Объяснение этого странного факта впереди.  Пока что посмотрим, как доказывает А. Чигирин свое истинно русское происхождение.  Вот что он пишет:
 

Россия это – Киевщина.

”...Таким обр. приведенные цитаты, а их можно было бы привести много больше, подтверждают, что “Русью” и “руськой землей” [*] не только в IХ – Х в.в., но и в XII-XIII назывались Киевская, Черниговская, Переяславская области и соседние с ними территории, а не другие славянские земли, и во всяком случай не Суздаль, не Владимир, не Москва” (стр.  6).

[*] С.О.: Неведомо, откуда Чигирин взял выражение “руськая земля”.  Древние летописи, придерживаясь грамматических правил, повсюду говорят о “русьской” или “русской”.

“Что же касается имен: “Малая Русь” и “Великая Русь”, то они – происхождения византийского.  Константинопольский Патриарх, а по его примеру и византийские императоры, после переезда Киевского митрополита во Владимир, потом в Москву (в 1326), начали называть митрополию Киевскую “Малой Русью”, что по гречески означало главную Русь, а митрополию Московскую – “Великой Русью”, т.е. по гречески, колонией Руси, новой Русью.  Вслед за этим и некоторые галицкие князья начали именовать себя “Князьями Малой Руси” (стр. 7).

“Киевский митрополит Максим выехал из Киева во Владимир на Клязьме в 1299 году.  Живя там, он сохранил свой прежний титул: “Митрополит Киевский и всея Руси”.  Московский князь Иван Калита в 1326 году насильно заставил преемника Максима, митрополита Петра, переехать на жительство в Москву, но чтобы не унизить своего великокняжеского достоинства, Иван Калита и себе присвоил титул “Великаго князя всея Руси”.  С этого времени московские великие князья и цари начали писаться “великими князьями всея Руси”, или позднее “царями всея Руси”.  Само собой разумеется, что этот титул не имел никакого реального и правового значения, т.к. в то время в обладании московского великого князя не было не только “всей Руси”, но вообще не было ни пяди “руськой земли” (стр.  7 и 8).

“В большом царском титуле московских царей до 1654 гола не было, за исключением некоторое время Черниговско-Сиверской земли, ни одной области, которая бы принадлежала к “Руси” или к “руськой земле”.  Только после договора гетмана Б. Хмельницкого с московским царем Алексеем Михайловичем в 1654 г. в царском титуле появляются титулы: “Великие и Малые России”, да великий князь “Киевский” и “Черниговский”.  Однако и после этого долгое еще время царство московского царя именуется “Московским”, точно так же и народ, его населяющий, именуется “московским”.  Только в конце XVII и в начале XVIII века стали входить в употребление названия: “великороссийский” – для обозначения народа и “Российский” – для обозначения государства (стр.  8).
 

Москва – не Россия.

“Московский народ в давние времена не назывался “русским” и сам себя так не называл.  Чаще всего назывался он “народом московским”.  В то же время украинский народ с самой глубокой древности назывался “Русью”, “русским”: так он сам себя называл и так его называли чужие народы” (стр.  16).

“В то время, как “русский” народ летописей возник из смешения славянских племен: Полян, Древлян, Северян, Волынян, Тиверцев, Уличей и Бужан (Лаврент. Летопись), московский народ образовался в ХП веке из финских и тюркских племен: Чуди, Ливи, Води, Ями (на северо-западе России), Веси (от Ладоги до Белоозера), Карелы, Югры, Печеры, Самояди (на севере), Перми (на Каме), Черемисов (Вятская, Казанская, Уфимская, Нижегородская и Костромская губ.), Мордвы (на средней и нижней Оке и до Волги), Мери (на верхней Волге и Клязьме, Муромы и Мещеры (Муром, Мещерск), всего пятнадцать племен Уральской расы, и небольшого количества славенских “уходников” и из Новогорода, да из области Кривичей, Радимичей и Вятичей (последние два племени были, как говорить летопись, “от ляхов”, (в XI веке к ним присоединились дружины русских князей, посланных в области эти великими князьями Киевскими (стр. 16 и 17).

“Таким образом уже первоначальные племенные типы Руси и московского народа были различны и не имели между собой ничего родственного: в Руси преобладала Славянская (Адриатическая) раса, там – в Москве – Фино-Уральская раса” (стр. 17).

“Курганов русских и средне-русских во Владимирской области нет.  В курганах XI и XII в.в. киевские вещи есть, но киевлян в них нет” (стр. 17).

“Древне-русское право киевской эпохи, собранное в “Русской Правде”, остается неизвестным для московского государства и права.  Оно распространяется в Галиции, в Белой Руси, принимается законодательством Литовского государства, ко нет его начал в московском праве” (стр. 22).

“Древняя культура русской княжеской династии постепенно уступает перед укладом жизни татарских завоевателей, так родственной финско-тюркскому населению московского государства” (стр. 23).

“Когда в 1654 г. историческая судьба поставила лицом к лицу украинский и московский народы... украинцы себя именовали “народом русским”; а великороссов – “народом московским”, Царя – “царем московским” (стр. 23).

“Письма и грамоты, которые писались на Украине, в Москве переводились “с белорусского письма” (так называли в Москве украинский канцелярский язык XVII века).  Для украинцев XVII века Московский царь был только “Царем Восточным, Православным” (“Волим под царя восточного, православного”), но не “русским”, ибо “русскими” были они, козаки, войско запорожское, а не Москва, не царь (стр. 23 и 24).
 

Чигиринскiй Сvмвол вЪры.

1) Население, живущее ныне от Карпат до Кавказа, с глубокой древности и до наших дней, называет себя русским; а потому оно и есть подлинный русский народ.

2) Смешанная раса, заселяющая ныне территорию от Польши до Владивостока, в древности не называла себя Русью; она приняла наименование “русский народ”, первоначально от русской династии, переселившейся в Москву из Киева; а позднее – и от исконно русского народа вошедшего в состав московскаго государства по почину Богдана Хмельницкаго в 1654 году.  По этой причине люди этой смешанной расы неправильно называют себя русскими.  Им больше приличествовало бы наименование московитов, как их в течение долгого времени и называли.

Это первые два члена из нео-чигиринского символа веры.  Будет еще и третий, как вывод из первых двух.  Но о нем речь впереди.  Пока же скажем два слова о смешанной расе.
 

Польские байки.

Его, оказывается, если поверить польским теориям о “московитах и украинцах”, вообще нет на свете.

Конечно, это очень забавно и остроумно, что несуществующий в природе народ занял шестую часть суши и создал мощное государство.  Но можно строить теории еще забавнее.  Можно доказать, что 180 миллионов людей, занимающих территорию от Польши до Японии и от Финнов до Персов, суть чистокровные... поляки!

И это очень просто.

Нестор говорить, что племя, жившее вокруг Киева, сначала называло себя “Поляне”, а потом стало Русью.  Нестор выражается так: “Поляне, яже ныне зовомая Русь”.  Вместе с тем Нестор не знает различия между поляками и полянами.  Поляков он тоже называет Полянами.

“Словене же ови пришедше и седоша на Висле реце и прозвашася Ляхове; а инии о тех Ляхов прозвашася Поляне...  Тако же и те же словене пришедше седоша по Днепру и нарекошося Поляне”.

Итак по Нестору Поляне жили и над Вислой (точнее над Вартой) и над Днепром.  Но надвислинские Поляне сохранили свое древнее имя в форме “Поляки”.  А надднепровские Поляне (“неправильно”, если применить к ним методы Чигирина) стали называться Русью.  Под этим именем “русских” бывшие Поляне распространили свою власть до Тихого Океана.  Но на самом деле это “фальшивые русские”.  По настоящему они – Поляне, т.е. поляки; а посему Польша должна, по всей справедливости, граничить... с Китаем!

Но повторяем, пусть москвичи сами, если желают, опровергают и поляков и их подголосков, в роде А. Чигирина.  Мы же укажем последнему только на стр. 11 его собственной книжки.  Там говорится следующее:
 

Самоутверждение народа.

Если так, то А. Чигирин не имеет права упрекать Чудь, Мерю, Весю, Мордву и Черемисов, словом все пятнадцать народов финско-уральской расы, что они называют себя русскими.  Хотят и называют!  Называют совершенно с тем же правом, как истинно-русский А. Чигирин называет себя почему-то украинцем.
 

Разрыв со стариной.

В самом деле, почему вы так поступаете, добродию А.  Чигирин!

Соображения Чуди и прочих нас в данное время не интересуют.  Но почему зачудил А. Чигирин, это очень любопытно.  Причем мы вперед оговариваемся: мы не отымаем право у Чигирина и его единомышленников называться кем угодно, хотя бы кафрами.  Но нас занимает вопрос: какие причины заставили человека наплевать в очи батькови и матери, выражаясь фигурально?  Ибо как же называть это отречение от имени отцов и дедов, имени славного на весь свет, как не полным разрывом со всей честной стариной?
 

Славные “предки” батьки Богдана и А. Чигирина.

Пусть батько Богдан в данном случай немножко перехватил, утверждая, что наши славные предки уже в V веке предвосходили лавры Муссолини.  Но сколько несомненно национальной гордости в этом несколько сомнительном утверждениии!  Во всяком случае Хмельницкому и в голову не могло прийти отрекаться от своего русскаго имени.  А добродий Чигирин, доказав черным по белому, что его предки были “славные русы”, неожиданно заключает так: будучи русским из русских, все же стану называться украинцем!

“Братцы, за что же?!” – хочется воскликнуть, присутствуя при таком удивительном вираже.

Чтобы узнать “за что же”, надо усвоить третий член нео-чигиринскаго символа веры, гласящий:
 

Москали украли наше русское имя.

А. Чигирин выражает это так:

В старину украинский народ называл себя “русью”, “русинами”, “русичами”, но пост того, как эти названия были бесправно присвоены московским правительством, украинский народ для отличия себя от фальшивых “русских” из Москвы, усвоил себе другое свое, не менее древнее имя, “Украина” (стр.  14).

Вот, значит, в чем дело! Обиделся человек на Чудь, Весь, и Мерю, Мордву и Черемисов.  И так обиделся, что применил к ним китайскую месть: пошел и повесился на “фино-уральском” их пороге.
 

Самоубийство.

“Депутат австрийскаго парламента, поляк г.  Дашинский (русские депутаты были приговорены к смертной казни) сказал на одном из заседаний, что у подножия самых Карпат от расстрелов и виселиц погибло около 60.000 невинных жертв”.  (Временник, Научно-Литературные записки Львовскаго Ставропигиона на 1935 г, стр. 68 и 69).

”...Талергоф, пекло мук и страданiй, лобное мЪсто, голгофа русскаго народа и густой лЪс крестов “под соснами”, а в их тЪни они – наши отцы и наши матери, наши братья и наши сестры, которые сложили там головы.  Неповинно!  Но во истину ли неповинно?  НЪт, они виноваты, тяжко виноваты.  Ибо своему народу служили вЪрно, добра, счастья и лучшей доли ему желали, завЪтов отцов не ломили, великую идею единства русскаго народа исповЪдывали.  И не преступление ли это?  Однако наиболЪе страшным, наиболЪе волнующим, наиболЪе трагическим в этом мученичеств русскаго народа было то, что брат брата выдавал на пытки, брат против брата лжесвидЪтельствовал, брат брата за iудин грош продавал, брат брату Каином был.  Может ли быть трагизм больше и ужаснЪе этого? Пересмотрите исторiю всЪх народов мiра, и такого явленiя не найдете.  Когда лучшiе представители народа “изнывали по тюрьмам сырым, в любви беззавЪтной к народу”, в то время, вторая его часть создавала “сiчовi” отдЪленiя стрЪлков и плечо о плечо с палачем – гнобителем своего народа добровольно и охотно защищала цЪлость и неприкосновенность границ австрiйской Имперiи.  ГдЪ же честь, гдЪ народная совЪсть?  Вот до чего довела слЪпая ненависть к Руси, привитая на продолженiи долгих лЪт, словно отрава народной душЪ.  Предатель забыл свою исторiю, отбросил традицiи, вырекся своего историческаго имени, потоптал завЪты отцов...” (Ibid., стр. 84 и 85).

“Нехай не гине николи память о наших невинных тысячах русских людей, лучших и дорогих наших батьков и матерей, братов и сестер, котри в страшних муках погибли от куль, багнетов и на австромадьярских шибеницах, що неначе густый лЪс покрыли всю нашу землю.  Той звЪрский террор в свЪтовой истории записано кровавыми буквами, и я вЪрю, що та память о мучениках буде вЪчная.  Наши дЪти, внуки, правнуки и тысячелЪтни потомки будут их вспоминати и благословити за тое, що в страшных, смертельных муках и страданиях не выреклися свого великаго славянскаго русскаго имени и за идею русскаго народа принесли себе кроваво в жертву.  Ганьба буде на вЪчный спомин за писемни и устни ложни доноси выродних наших родних братов, которы выреклися тысячелЪтного русскаго имени, стались лютыми янычарыма, проклятыми каинами, юдами, здрадниками и запроданцами русскаго, славянскаго народа и русской славянской земли за австрiйскiи и германскiи охлапы!” (Ibid., стр. 76).

“Сумный в исторiи Руси, був 1914 рок!  Австрия думала, що огнем и мечем вырве из груди народа нашего русску душу, а НЪмечина думала, що захопить в свои руки урожайный, чорноземный край от Карпат до Кавказа.  Коли той план заломався о русскiи штыки, то нЪмецка гидра стала мститися на невинном галицко-русском народЪ.  О Русь, святая мать моя!  Поможи забути ту жестоку муку, ту обиду, нанесену нашему обездоленному народу.  Сумна и страшно погадати: тысячи могил роскинулись, куды лише очима поведемо, по нашей отчинЪ, и тысячи могил под соснами в ТалергофЪ.  В тиху ночь чути их стон и горьке рыданья и тугу за родною землею...  Скажемо собЪ нынЪ, братья и сестры, що николи мы их не забудем и рок-рочно будем поминати по закону наших батьков и таким способом будем передавати их имена нашим грядущим поколЪнiям.  Тут торжественно могу заявити, що, если-б наврать всЪ отреклися их идеи, то есть Святой Руси, здорова селянска душа крепко ей держатися, бо та идея освящена кровью наших батьков и матерей” (Ibid 78).

“Дорогая русская семья и честные гости!  Еще в 1911 - 1912 г.г. многие представители Украинскаго Клуба в Австрiйском парламентЪ, паче всЪх Василько и Кость Левицкий, старались всЪми силами доказать австро-нЪмецкому правительству, что они являются вЪрноподаннЪйшими сынами и защитниками Австрiи, а всЪ русскiя организацiи и общества, то наибольшiе враги австрiйскаго государства.  Эта лояльность украинцев ввиду Австрiи породила кровь, муки, терпЪнiе русскаго народа и Талергоф.  ВсЪм, кто знает австрiйское парламентское устройство, вЪдомо, что так называемыя делегацiи австрiйскаго и угорскаго парламента собирались то в ВЪнЪ, то в БудапештЪ.  В 1912 году предсЪдатель украинскаго клуба, д-р Кость Левицкий, во время заседанiя такой делегацiи внес на руки министра войны интерпеляцiю слЪдующаго содержанiя: “Известно ли вашей ексцеленцiи, что в ГаличинЪ есть много “руссофильских” бурс для учащейся молодежи, воспитанники которых приобрЪтают в армiи права вольнопредЪляющихся и достигают офицерской степени?  Каковы виды на успЪх войны, ежели в армiи, среди офицеров так много врагов, – “руссофилов”?  Известно ли вашей ексцеленцiи, что среди галицкаго населенiя шляется много “Руссофильских” шпiонов, от которых кишит, и рубли катятся в народЪ?  Что намЪряет сдЪлать ваша ексцеленцiя на случай войны, чтобы защититься перед “руссофильскою” работою, которая в нашем народе так распространяется?”  Министр отвЪтил, что примет предупредительныя мЪры, чтобы ненадежные элементы, т.е. студенты-руссофилы, не производились в офицеры и на случай войны обезвредит “руссофилов”.  ПослЪдствия этого запроса Костя Левицкаго – то лишенiе многих студентов славян офицерских прав.  Административныя власти выготовили списки и на основании их всЪ русскiе были арестованы.  Армiя получила инструкцiи и карты, с подчеркнутыми красным карандашем селами, которыя отдали свои голоса русским кандидатам в австрiйскiй парламент.  И красная черточка на карт оставила кровавыя жертвы в этих селах еще до Талергофа.  Вы сами помните, что когда в село пришел офицер, то говорил вЪжливо, но спросив названiе села и увидЪв красную черточку на картЪ, моментально превращался в палача.  И кричал нЪмец или мадьяр – Ты рус? А наш несчастный мужик отвЪчал: – Да, русин, прошу пана.  И уже готовая веревка повисла на его шеЪ!  Так множились жертвы австро-мадьярскаго произвола.  Но вскорЪ не хватило висЪлиц, снурков, ибо слишком много было русскаго народа.  Для оставшихся в живых австрiйская власть приготовила пекло, а имя ему – Талергоф!  Если бы кто-нибудь не повЪрил в мои слова, что Талергоф приготовили вышеупомянутые мною украинцы, пусть посмотрит в стенографическiя записки делегацiи” (Ibid., стр.  86 и 87).

Где логика?

Как хотите, господа, а ей-же-ей эта причина странная.

Я, допустим, ношу имя Иванова.  И вот нашелся какой-то Петров, который тоже объявил себя Ивановым.  Неужели это достаточная причина, чтобы я, Иванов, стал называть себя ... Сидоровым? Где же тут логика?

Одно из двух.  Петров, что стал называть себя моим именем, т.е. Ивановым, никакого убытка ни морального, ни материального мне не причиняет.  Тогда, черт с ним, с этим Петровым, пусть себе называется Ивановым, если это ему нравится.  Но, может быть, Петров, назвавшись моим именем, Ивановым, нарушает какие-то мои права и преимущества?  Тогда что я сделаю?  Я притяну его к ответу; я буду доказывать, что он облыжно называет себя Ивановым; буду говорить, что он Петров; а Иванов есть только один на свете: это – я!

Но что мне поможет, если я этому зловредному похитителю моего имени подарю то, что он сделал, а сам, смирнее овцы, пойду и назовусь каким-то Сидоровым?  Ей же Богу, эта благонравность и смирение совершенно непонятны.  А тем более непонятны, что украинствующие все время твердят, будто они борятся за свой народ.  Как же борятся, когда самое, что есть у народа ценное, его историческое имя, взяли и отдали Чуди, Веси, Мери, Мордве и Черемисам.
 

Поляки.

”... настали разделы Польши, и вот когда польские ученые заговорили об особой украинской национальности.  Им хотелось доказать, что русских нет в границах погибшей Польши, и что Екатерина II напрасно приказала вычеканить на медали в память разделов “отторженная возвратих”.  Берлинский профессор Александр Брюкнер утверждает, что впервые высказал взгляд об отдельности украинцев от русских граф Потоцкий в книге на французском языке, изданной в 1795 году под заглавием: “Fragments historiques et geographiques sur la Scythie, la Sarmatie at les slaves”.

“Известный основатель Кременецкаго лицея Фаддей Чацкий в книжке: “O naswisku Ucrainy i poczatku kosakow” – выводить украинцев от укров, которые были будто бы дикой славянской ордой (horda barbarzynskih Slowican), пришедшей на Днепр из Заволжья в первые века по Р.Х.  Выдумки польских ученых проникли на левый берег Днепра в умы образованных малороссиян, но здесь встретили горячий отпор со стороны автора “Истории Руссов”, появившейся в начале 1800-х годов и приобретшей вскоре чрезвычайную популярность в Малороссии.  “С сожалением должен сказать”, пишет он, – “внесены некоторые нелепости и клеветы в самыя летописи малороссийския, по несчастию, творцами оных природными Русскими, следовавшими по неосторожности безстыдным и злобным Польским и Литовским баснословцам.  Так, например, в одной ученой историйке выводится на сцену, из древней Руси или нынешней Малой России новая некая земля при Днепре, называемая тут Украиной, а в ней заводятся польскими королями украинские казаки, а до того будто бы сия земля была пуста и необитаема, и казаков в Руси не бывало, Но видно г. писатель таковой робкой историйки не бывал нигде из своей школы и не видал в той стране, называемой им Украиной, русских городов, самых древних и по крайней мере гораздо старейших от его королей Польских”.

К сожалению, голос В.Г. Полетики, предполагаемаго автора “Историям Руссов”, скрывшегося под именем архиепископа Георгия Конисского, мало кем был услышан.  Польские влияния разными, едва уловимыми путями проникали в чисто русскую общественную жизнь.  Сам великий Пушкин поддавался обаянию Мицкевича...”

“мыслил Малую Русь – Украиной польскаго королевства, гибель которого жгучей скорбью пронизывала патриотическое сердце поэта”.

“В первой четверти XIX века появилась особая “украинская” школа польских ученых и поэтов, давшая чрезвычайно талантливых представителей.  К. Свидзинский, и Гощинский, М. Грабовский, Э. Гуликовский, Б. Залесский и многие другие продолжали развивать начала, заложенные гр.  Я. Потоцким и Ф. Чацким, и подготовили тот идейный фундамент, на котором создалось здание современнаго нам украинства.  Всеми своими корнями украинская идеология вросла в польскую почву” (Труды подготовительной по национальным делам комиссии. Малорусский отдел. Одесса, 1919 г.  Стр. 61 – 63).

Зачем полякам понадобилось создание особого народа, окрещенного “украинским”?  У польских писателей можно найти весьма ценные по своей откровенности признания.  Например:

“Бросим пожары и бомбы за Днепр и Дон, в самое сердце Руси.  Возбудим споры и ненависть в русском народе.  Русские сами будут рвать себя своими собственными когтями, а мы будем расти и крепнуть”.  (Завещание польского повстанца генерала МЪрославскаго).

“Между Польшей и Россией сидит народ, который не есть ни польский, ни российский.  Но в нем все находятся материально под господством, нравственно же под влиянием России, которая говорит тем же языком, исповедывают ту же веру, которая зовется Русью, провозглашает освобождение от ляхов и единение в славянском братстве.  Как же защищать себя?!  Где отпор против этого потопа?  Где?!  Быть может, в отдельности этого русскаго (малорусскаго) народа.  Поляком он не будет, но неужели он должен быть Москалем?!  Поляк имеет другую душу и в этом факте такую защитительную силу, что поглощенным быть не может.  Но между душою Руссина и Москаля такой основной разницы, такой непроходимой границы нет.  Была бы она, если бы каждый из них исповедывал иную веру, и поэтому-то уния была столь мудрым политическим делом.  Если бы Русь, от природы этнографически отличная, по сознанию и духу была католической, в таком случае коренная Россия вернулась бы в свои природныя границы и в них осталась, а над Доном, Днепром и Черным морем было бы нечто иное.  Каково же было бы это “нечто” ? Одному Богу ведомо будущее, но из естественного сознания племенной отдельности могло бы со временем возникнуть пристрастие к иной цивилизации и в конце концов к полной отдельности души.  Раз этот пробуждавшийся народ проснулся не с польскими чувствами и не с польским самосознанием, пускай останется при своих, но эти последние пусть будут связаны с Западом душой, с Востоком только формой.  С тем фактом (т.е. с пробуждением Руси с не-польским сознанием) мы справиться сегодня уже на в состоянии, зато мы должны позаботиться о таком направлении и повороте в будущем потому, что только таким путем можем еще удержать Ягайлонския приобретения и заслуги, только этим способом можем остаться верными призванию Польши, сохранить те границы цивилизации, которые оно предначертало.  Пускай Русь останется собой и пусть с иным обрядом, будет католической – тогда она и Россией никогда не будет и вернется к единению с Польшей.  И если бы даже это не было осуществлено, то все-таки лучше самостоятельная Русь, чем Русь Российская.  Если Гриць не может быть моим, говорит известная думка, пускай, по крайней мере, не будет он ни мой, ни твой.

(A. Tarnowski, Ksiandz Waleryan Kalinka, Krakow, 1887, стр. 167-170)

Немцы.

[*] Об этом можно прочесть в мемуарах Великаго Князя Александра Михайловича.

“Товарищи!  Эта война должна решить нашу судьбу.  Если Россия победит, мы еще долго будем нести иго царей.  Но поражение русской армии и торжество Германии и Австрии обеспечит нам победу в нашей борьбе за национальную независимость”.

“Пусть дело освобождения Украины станет делом миллионов людей!  Осуществление нашей мечты вполне согласуется с интересами держав, враждебных России, т.е. Германии и Австрии.  Отнять Украину у России и создать независимое государство – вот, что может спасти Европу от русской опасности”.

“Мы непримиримые враги русской империи! Мы желаем ее гибели, мы хотим отнять у нее Украину.  Государства, которыя находятся в войне с Россией, тем самым являются нашими друзьями, потому что если им удастся победить Россию, если Австрия сможет аннексировать часть Украины – эта аннексия будет благодеянием для этой страны, освобождая ее от русскаго ига и давая ей возможность жить свободной национальной жизнью”.

“Без отторжения украинских провинций самое большое поражение России в этой войне будет только легкой раной, от которой царизм излечится в короткое время и по прежнему будет угрозой для европейскаго мира.  Только свободная Украина, союзная с центральными державами, благодаря своей территории, простирающейся от Карпат до Дона и Черного моря, будет достаточным барьером, чтобы защищать Европу от России”.

“Это счастье для нас, что австрийская и германская армии сильнее, чем армия царя.  Уже царские генералы обратились в бегство.  Уже австрийцы вошли в Украину!  Счастливый день близок”.

“В Австрии все народы свободны.  Свободной и независимой будет и Украина, союзная с Австрией”.

“Солдаты!  Если вы не развращены вашими офицерами; если вы не лишились своей собственной воли; если вы помните, что крестьяне и рабочие не могут быть братьями буржуев и офицеров; если вы не забыли, что вы Украинцы и что цари в течение двух веков притесняли Украину; если вы не потеряли чувства национальной украинской чести, – поднимитесь против царской России.  Не стреляйте против войск, с которыми вам приказали сражаться, но обратитесь против ваших офицеров и убивайте их”.

Во всяком случае во время войны чигиринская обида на фино-уральские народности стала делом вполне международным.  А благодаря недальновидности Павла Скоропадскаго, освятившего своими генеральскими эполетами и аристократичностью своего гетманшафта “похабность” Брестского мира, терминология украинствующих вошла во всеобщее употребление.
 

Большевики.

Не надо забывать, что в начале своей карьеры большевики были тесно связаны с немецким генеральным штабом, от которого и восприняли независимую украинскую республику.  В дальнейшем, когда большевики освободились от давления немцев, они могли бы восстановить единую неделимую страну, что с точки зрения интернационалистов было бы гораздо логичнее.  Но у большевиков в то время был свой расчет.  Они очень надеялись тогда на мировую революцию.  С этой точки зрения всякие “национальные республики”, которыя “добровольно” вошли в СССР – были весьма удобны.  Большевики расчитывали, что по примеру Украинской в СССР войдут Польская республика, Литовская, Латвийская и другие Прибалтийские, затем Чешская, Румынская, Венгерская, Австрийская, Болгарская, Сербская, Хорватская, Словенская – словом все Балканские, а вслед за ними республики Германская, Французская и остальные Европейские, потом Англия и наконец Америка.

Все эти пышные расчеты рухнули; но тут “Украинской республике” на помощь пришло некое весьма занимательное психическое состояние диктаторствующего Сталина.  Оперетка с переодеванием в национальные костюмы понравилась и нравится до сих пор первобытному тщеславию, к которому весьма наклонен Джугашвили.  Приятно быть неограниченным повелителем и одной страны, но куда величественнее стоять во главе одиннадцати государств, в том числе и “Украинской республики”.
 

Итог.

Но от того, что к этому делу приложили свои руки сначала поляки, потом немцы и, наконец, большевики – не изменился самый вопрос.  И он все также стоить и сейчас – во всей своей недоуменности: ужели надо менять свое тысячелетнее имя только потому, что кто-то другой этим именем назвался?
 

Преследования со стороны москалей.

Опять полное отсутствие логики.  Что же москали перестали вас преследовать, когда вы отреклись от своего русскаго имени?  Как раз наоборот: за то именно вас и преследовали, что назывались украинцами!  А до этого времени никто вас не преследовал; говорили себе и писали и пели, что хотели.  Конечно, можно поставить вопрос: стоило-ли вас преследовать за то, что вы назвались украинцами?  По нашему мнению, не стоило.  Называйтесь хоть берендеями [*].

[*] По мнению г. Цариннаго, большого знатока украинствующих, в последних возродилась коллективная душа берендеев.  Берендеи было племя, которое ненавидело Русь.

“Авторы конспекта № X наиболее серьезным своим противником считают “петлюровцев”.  Пусть же они знают, что в настоящее время нет ни одной украинской партии, которая бы не стремилась к самостоятельности Украины.  На Украине и за-границей теперь “все – украинцы-петлюровцы” в том смысле, что все стоят на принципе независимаго украинского государства”.

Эта идея была впервые поднята и отчасти осуществлена Киевом, во времена Владимира Святого, она продолжилась московскими Собирателями Руси; но закончена была Петербургом.  Петербург не даром стоит на одном меридиане с Киевом.  Именно Петербург воспринял вполне идею единого русскаго народа, зародившуюся в лоне Матери городов русских более тысячи лет тому назад (882 год).
 

Кто воры?

Удивительные какие-то воры были эти москали.  Можно сказать, воры-джентльмены...

Но есть на свете и такие воры, что действительно не позволяют пользоваться нам нашей собственностью.  Кто это, всякий знает: это – украинствующие!  Эти вот настоящие воры.  Они, действительно, украли у нас наше кровное добро; тысячелетнюю нашу славу; наше русское честное имя.  Украли!  Украли и украденное держат у себя под замком.  А всякому, кто предъявляет свои права на бесспорное национальное сокровище, они, если смогут, и “голову оттяпают”, как это они сделали в Австрии.  А если на это руки коротки, то хоть облают и оклевещут, забросают грязью с головы до ног.  В отношении нашего русского имени украинствующие суть подлинные воры и насильники и притом без всякого джентльментства.
 

Бунт Александра Шульгина.

Вот передо мной статья моего дорогого племянника, Александра Шульгина, написанная на французском язык для одного французского журнала.  Если последний ея не напечатал, то я в этом не виноват.  Надеюсь, что мой любезный родственник оценит услугу, которую я ему оказываю, распространяя его даже еще не напечатанную статью, а оный французский журнал простит мою нескромность.  Вот что А. Шульгин между прочим говорит:

“La volonte du peuple”.  Le probleme national et le probleme purement linguistique ont pour ainsi dire des lois tres relatives: le Plattdeutsch et le Hochdeutsch ne se differencient pas plus que le hollandais de la langue classique allemande.  Et pourtant personne ne considre les deux idiomes allemands comme deux langues independantes, et n’ affirme que le nord et le sud de l’ Allemagne sont habites par deux nationalites differentes.  Par contre, qui oserait nier que le hollandais soit une langue independante, et que le peuple qui la parle consitue une nation a part.  Tout depand donc des conditions historiques, de la mesure du developpement de la langue, de la force de la litterature et, au point de vue purement national, de la volonte du peuple.  C’ est d’ ailleurs Ernest Renan qui a mis en avant cttte definition subjective “volonariste” d’ une nation” [*].

[*] Воля народа – Национальная и чисто лингвистическая проблемы имеют, так сказать, весьма относительные законы: “Платт-Дейтш” и “Гох-Дейтш” не различаются между собою больше, чем голландский язык отличается от классического немецкого.  И, однако, никто не будет считать этих двух немецких наречий как два самостоятельных языка и не будет утверждать, что север и юг Германии населены двумя различными национальностями.  Наоборот, кто осмелится отрицать, что голландцы имеют самостоятельный язык и что народ, который говорит на этом языке, составляет отдельную нацию.  Таким образом, все зависит от исторических условий, от степени развития языка, от значительности литературы и, с точки зрения чисто национальной, от воли самого народа.  Еще Эрнест Ренан выдвинул это субъективное, “волонтеристическое” определение нации.

Sic voleo, sic jubeo!  Желаем!  Волим!
 

Волим!

– Волим под Царя Восточнаго, Православнаго!..

Нео-чигиринцы 1918 г., с атаманом Петлюрой и гетманом Скоропадским во главе, избрали другого Царя:

– Волим под царя Западнаго, Инославнаго!

Это воление вышло не особенно удачным, ибо звезда Царя Западнаго закатилась через восемь месяцев после того, как его победоносныя войска заняли “Матерь городов русских”.

Кого изберут в “цари” новейшие чигиринцы с А. Шульгиным и А. Чигириным, мы не знаем.  Но они, сохраняя хоть в этом старую русскую традицию, кричат волим!  И это нам нравится.

Оставим же всю эту траги-комическую дребедень о том, что 15 фино-уральских народностей украли наше русское имя.  Дело ведь просто и ясно и сводится к следующему.

– Мы, украинствующие, желаем украинствовать!  Желаем, и все тут!

Александр Шульгин, подписавшийся в качестве Ancien Ministre des Affaires Etrangeres de l’ Ukraine, заканчивает свою статью словами:

”... on doit bien retenir une chose: l’ Ukraine veut etre independante et sur ce point capital, elle ne cedera jamais devant personne” [*].

[*] “...одну вещь надо хорошо запомнить: Украина желает быть независимой, и в этом основном вопросе она не уступит никогда никому”.
 

Категорические императивы.

Мы не допытываемся и не желаем допытываться, по какой истинной причине честно украинствующие хотят разделения.  Наклонность к расколу, потребность в нем, есть психическое свойство некоторых натур: точно так же, как особенности других людей заставляют их стремиться к единству.  Это своего рода “категорические императивы”, заложенные где-то глубоко в душе.  Требуется, быть может, ланцет психолога в стиле Фрейда, но не столь однобокого, чтобы вскрыть первоисточники этих течений.  Мы этим заниматься не будем в настоящее время.  Сейчас мы скажем нашим раскольникам кратко:
 

Единство.

[*] В этом деле нашим лоцманом и строителем да будет великий “Мореплаватель и Плотник”.  Вот взгляд первейшаго из императоров на народ, подаривший Преобразователю не только одного Мазепу:

“...сей малороссийский народ и зело умен и зело лукав: он, яко пчела любодельна, дает Российскому государству и лучший мед умственный, и лучший воск для свещи Российскаго просвещения, но у него есть и жало.  Доколе россияне будут любить и уважать его, не посягая на свободу и язык, дотоле он будет волом подъяремным и светочью Российскаго Царства; но коль скоро посягнут на его свободу и язык, то из него вырастут драконовы зубы, и Российское царство останется не в авантаже”.  (Мордовцев, “Идеалисты и Реалисты”).

В переложении на современную речь слова Петра Великаго по нашему скромному мнению обозначают нижеследующее.

Все земли, где народ говорит малороссийским языком, должны быть выделены в особое княжество под титлом “Великое Княжество Южнорусское”.  В случае возстановления в России монархии возглавление этого княжества, в обстоятельстве жизни мирной и установившейся, всего более приличествует Наследнику Всероссийскаго Престола, на правах Наместника Государя Императора.

Великое Княжество Южнорусское разделяется на три области – Киевскую, Харьковскую и Одесскую, каковыя области должны быть наделены широким самоуправлением.

В пределах Великаго Княжества Южнорусскаго язык малороссийский пользуется равными правами с языком общерусским (государственным).

Единство русскаго народа и русскаго имени.

Великая Россия есть колония Малой.

Так обманывают себя маниаки раскола!  Они думают, что, стремясь к самостийности, они совершают благое для своих “сорока-миллионных” земляков.  Как тетерева на току, они, заливаясь песнью чигиринствующей любви, глухи и даже слепы в отношении всего остального мира.

Что же делается сейчас в этом незамечаемом украинствующими мире? Англия – владычица морей, занимает сверх того одну пятую часть суши.

Франция имеет весьма значительныя колонии.

Северо-Американские Соединен. Штаты захватили простор “от океана до океана”.

Италия, на наших глазах, превратилась в Империю, отвоевав для себя солидный кусок Африки.

Германия, в результате мировой войны лишенная колоний, спит и видит их в своих снах.

Япония, напрягая все свои силы, борется за “место под солнцем”, т.е. за территорию на материке.

Все остальные державы или имеют колонии, или бредят ими.  Все понимают, что для развивающегося народа “надо, чтобы было, куда пойти”, как говорит Достоевский.

И только одни украинствующие добровольно отказываются за себя и за свой народ от обширнейших (кроме Англии) в мире колоний, которыя этому народу благосклонно судьба подарила.

И такое добровольное самообрезывание проповедует тот самый А. Чигирин, который очень хорошо знает, что обозначают термины Малая Русь и Великая Русь: последняя, по его же словам, есть колония первой, в точном смысле греческой терминологии.

Итак, для Малой Руси отделиться от Великой значит добровольно отказаться от своих природных колоний, простирающихся от Балтики до Тихого океана и от Белого Моря до Персии.

Игра в старинные греческия слова! – скажут.

Ничуть.  Старинныя слова в наше время приобрели новый, глубокий смысл.  Те, кто не знают этого вопроса, пусть пересмотрят данные о движении населения в Российской Империи.  Из этих данных будет ясно, что край, который под именем “Украины” хотят отрезать от русскаго народа, в течение последиих десятилетий выселил в остальную Россию избыток своего населения, измеряемый миллионами людей.  Малороссиянами хлеборобами заняты были значительныя пространства, как на Юге, так и на Востоке Российской Империи.  Равным образом, неучитываемое, но весьма значительное число малороссов рабочих и малороссиян-интеллигентов всяческих профессий нашло применение своим силам и получили кусок хлеба на необъятных пространствах целокупной России.  Последняя ведь не делала никаких различий в этом деле между хохлом и кацапом!

При свете этих неоспоримых фактов утверждение, что Великая Россия была, есть и будет незаменимой колонией для Малой, – не парадоксальная фраза, а неопровержимая действительность. Украинствующие, желающие нас этого нашего естественнаго прибежища лишить, с точки зрения разума – безумны, а с точки зрения интересов Южно-Русскаго народа – преступны!  Ибо кто же потеснится в этом неласковом мире?  Кто нам заменит гостеприимных москалей – кацапов?  Не поляки ли, которые не имея свободной земли, сами ищут выхода на наши территории?  Или быть может, немцы, чей Drang nach Osten есть явление, вызванное тем, что немцам тесно в границах Германии.  Немцы могут выгнать малороссов из их черноземных степей, но они не властны подарить украинствующим ни одного акра немецкой земли.  И не примут они ни одного “чигиринца” на свои фабрики и заводы в качестве рабочего или инженера.  И только Чудь, Весь, Меря, Мордва и Черемисы, т.е. 15 фино-уральских племен под именем москалей, открывают нам свои двери, как истинным братьям.  Беда будет, если “уральско-финская раса” воспримет доктрину украинствующих и отнесется к нам, как к чужому народу.  В этом случае Великая Россия закроет свои широкие ворота для Малой.  На этом москали пострадают, конечно, но мы – больше!  У них все же останется простор от Польши до Китая, а наши сорок миллионов скоро очутятся в тесной клетке.

Перенаселение наступит быстро.  И для наших потомков “ридна маты Вкраина” станет злой Мачехой.  Утесненныя своим многолюдством, страдая земельным голодом, новыя поколения чигиринцев скажут ей:

– Мабудь, вы сказылись, пани матко, тоди, як вкупи з русским именем выреклысь и руськои земли, що тягне аж до краю свита.  Доки цяя безкрайна руська земля була и наша земля, був нам свит в виконцях, бо було, як то се каже, де “главу преклонити”.  А теперь? Де подинемось?!

Тогда только “ненька Вкраина” поймет, что наделала; и станет голосить – в глубоком миноре:

“Ой там край дороги
Крест Божый стоит,
Там в день и в ниченьку
Матуся кричит:
Ой, Боже-ж мiй, Боже,
Що я наробыла,
Як ридну дитыну
На вик загубыла!”

Понимая все это, мы твердо стоим при своем русском имени.  Предать его – значить продать за чечевичную похлебку самостийности бесценное право первородства.  За этим первородным правом стоит такая реальность, как вся Русская земля.  Ее мы лишимся, заделавшись украинцами.   Ибо украинцы, как они этого, безумные, добиваются, будут другой народ.  И этому другому, чужому, народу доступ на русскую землю будет заказан.
 

Не отдадим земли русской!

И мне хочется поэтому обратиться к моим землякам; к тем эмигрантам, что родом из южно-русских губерний; к старинным друзьям умолкнувшего, но еще как-то звучащаго “Кiевлянина”.   Двадцать лет тому назад, в преддверии недоброй памяти 1918 г., вы, Киевляне, своей твердостью и дружественным своим единством, наперекор Австро-Германской буре и вопреки революционно-украинствующей дури, отстояли для матери городов русских его Киева, тысячелетнее, священное и царственное, русское имя.  Ныне настало время, чтобы вы снова произнесли свое веское слово, памятуя изречение Летописца: “на чем город порешит, на том и пригороды станут”.  Скажите вашим сыновьям и внукам:

– Ни при каких случаях, ни по каким важным или мелочным соображениям не называйте себя украинцами.  Читайте яростно-украинствующаго Чигирина, из его слов вы убедитесь, что более настояших, подлинных, исконных русских, чем вы, южане, не существует на свете!  Вы имеете и неоспоримое право, и святую обязанность ваше русское имя не только сохранять и беречь, но ярко, сочно, красочно, выявлять и утверждать во внешнем мире, – именно сейчас, в мутную эпоху, когда украинствующие воры обкрадывают вас на каждом международном перекрестке.  Дайте им отпор!  Поднимите перчатку!  На всякое украинствующее на вас покушение с темпераментом, соответствующим и вашей молодости и важности предмета, отвечайте модернизированными словами Святослава: не отдадим земли русской!
 

Нечто французское.

18 декабря 1938 г. парижская газета “Matin” напечатала нижеследующия слова Великаго Князя Владимира Кирилловича.

“Si je dois rtgner un jour, ce serait sur toute la Russie, Comment a-t on pu me preter l’ intenton de revendiquer separement l’ Ukraine, ou meme d’ en accepter le trone?  C’ est ignorer l’ histoire de la Russie imperiale.  L’ Ukraine n’ en a jamais ete separee, elle en a ete lee berceau.  La Russie s’ est agrandie en partant d’ elle.  Elle fait la partie du territoire russe...” [*]

[*] “Если мне суждено когда-нибудь царствовать, я буду царствовать над всей Россией.  Как могли мне приписать намерения предъявить мои права только на Украину, или же, тем более, принять украинский престол?  Это значит не знать истории Императорской России.  Украина никогда не была от России отделена, она была ея колыбелью.  Россия выросла из Украины.  Украина – часть русской земли...”

Этой же верой были исполнены гетман Богдан Хмельницкий и его сподвижник Выговский, когда они в 1654 году говорили царскому послу боярину Бутурлину:

“Милость-де Божья над нами, яко же древле при Великом Князе Владимире, так же и ныне сродник их Великий Царь и Великий Князь Алексий Михайлович, всея Руси Самодержец, призрел на свою государеву вотчину Киев и на Малую Русь милостью своею; яко орел покрывает гнездо свое, тако и он, государь, изволил нас принять под свою царскаго величества высокую руку, а Киев вся Малая Русь вечное их государскаго величества”.

(Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России, Томь X. СПб. 1878).

Мы бы советовали А. Шульгину это историческое свидетельство о том, с какими чувствами Малая Русь присоединилась к Великой, перевести на французский язык, дабы его друзья дипломаты имели правильное представление об Аншлюссе 1654 года.
 

Мы.

Мы – это те, что окружали вещаго хранителя Рюрикова дома, в 882-м году, когда он прорицал, глядя на Киев: “это будет мать городов русских!”

Мы – это те, что восемь столетий спустя, вместе с Богданом Хмельницким, не позволили, чтобы “на Руси не стало Руси”, как этого тогда и теперь от нас добивались и добиваются.

Мы – это те, что в 1654 году позвали на осиротелый престол Южной Руси царя Руси Северной, из дома Романовых.

Мы – это те, что теперь в 1938 году, стремятся объединиться вокруг наследника “Рюриковичей и Романовых” [*].

[*] Мы – это также и те отвердевшие в своих воззрениях республиканцы, которые не связывая своих надежд с воскрешением Династии, все же жаждут увидеть “народ освобожденным” от рабства Украинствующаго сепаратизма.

Прикарпатская Русь.

Племя, окруженное со всех сторон грозно направленными на них штыками: чешскими, польскими, мадьярскими, немецкими...  И с каждаго стального острия, безжалостно, как та капля, что точит камень, падает:

– Предайте свое русское имя.  Отрекитесь.  Назовитесь украинцами.  И хорошо вам будет, и все блага земли посыпятся на вас.

Но малый этот народ, прошедший суровую школу длинного ряда веков, закалившийся в своей малости, оставленности и одиночестве, стоит твердо у подножия Карпатских гор.  Он старается удержать русское знамя на самом западном клочке русской земли.  Пусть же там, где ежедневно заходит дневное светило, совершится чудо: русское солнце да взойдет на закате!  Ex occidente – lux!

В этот день в совершенно неожиданном аспекте сбудутся вещiя слова Столыпина:

“Твердо верю, что загоревшийся на Западе свет Русской Национальной Идеи не погаснет, но озарит всю Россию!”

Но если чудо не случится, если Прикарпатская Русь рухнет под невыносимым давлением украинствующего круга, ее обступившего, не бросайте в нее камнем.  Наоборот, поставьте ей памятник в сердце своем.  И пусть в нем будут вырезаны слова, столь уместно прозвучавшие из уст мужественного представителя Галицкой русской молодежи на Талергофских могилах:

“Не нужно ни пЪсен, ни слез мертвецам,
Отдайте им лучший почет:
Шагайте без страха по мертвым тЪлам,
Несите их знамя вперед...”